Жан-Пьер Папен начал карьеру в 21, завоевал трофеи в четырех странах, посвятил “Золотой мяч” запасному вратарю “Марселя”, поставил мировой трансферный рекорд, поругался с Капелло, провалился в Германии и играл за любителей в 46.

Машина неслась по окраине городка Три-Сен-Леже со скоростью под 100 км/ч, и водитель слишком поздно заметил мальчишку, метнувшегося под колеса за вылетевшим на дорогу мячом. 12-летний пацан каким-то чудом остался в живых, отделавшись переломом ноги, которая оставалась в специальных фиксаторах больше года. Именно тогда он и ответил матери, что футбол бросать не планирует, а ее мечтам о карьере адвоката для сына суждено кануть в небытие. Об этом мальчике уже через пятнадцать лет будет говорить вся Европа. Его звали Жан-Пьер Папен.

Неудавшийся юрист с самого детства попробовал себя в дзюдо, плавании и теннисе, однако, открыв для себя футбол, навсегда забыл о других видах спорта. Юный Жан-Пьер настолько увлекся, что, быстро освоив нехитрую обманку (просто клал градусник на батарею и тер лицо свитером), частенько пропускал школу якобы по болезни, чтобы всласть погонять мяч. До поры до времени мама и дедушка с бабушкой (родители развелись, и отец жил отдельно) велись на эту уловку. В отличие от сверстников, Папен не топил за местные команды: по французскому второму спортивному каналу показывали подборки матчей из иностранных чемпионатов, так что парень отдавал предпочтение английскому и немецкому футболу, а болел за “Манчестер Юнайтед”. Оправившись от последствий аварии, Жан-Пьер отправился на просмотр в любительский клуб из Три-Сен-Леже, в молодежку которого попал в 15 лет. Несмотря на то, что он всерьез готовился стать голкипером, тренер отправил Папена на позицию либеро, и в ежегодном отчете для клуба написал о воспитаннике: “Целеустремленный, работоспособный, упрямый. После каждой тренировки остается минимум на час и отрабатывает штрафные удары”.

Об этом заведении стоит рассказать особо. Национальный футбольный институт Виши, открытый под эгидой местной федерации и профсоюза игроков, просуществовал меньше двух десятков лет, зато помог нескольким десяткам талантов стать профессионалами. Работало это все так: от 200 до 300 соискателей каждый год пытались пробиться в академию, но после серии тестов и матчей отбирались всего тридцать, то есть конкурс был 7-10 человек на место. Занятия проходили в течение трех лет, и студентов, помимо футбола, обучали таким неочевидным вещам, как бухгалтерия, коммерция и математика – другими словами, готовили к взрослой жизни на случай, если с футболом у них не заладится. Каждой тридцатке назначался свой тренер, который и вел ее в течение трех лет. Больших суперзвезд Виши так и не выпустил (за исключением нашего героя, естественно), однако нескольких чемпионов страны все же воспитал. Кроме того, у института был и свой клуб, за который активно заигрывали молодежь, правда, существовал он в любительском статусе. Папен успешно прошел все вступительные препоны, отзанимался положенные три года, поигрывая за клуб “Виши”, и стал профессионалом в 21 год, когда его подписал “Валансьен”, как раз вступивший в эпоху турбулентности.

Клуб вылетел из первого дивизиона за год до того, подрастеряв многих талантливых футболистов, а тренерская чехарда (пять штук за восемь) лет не слишком способствовала улучшению результатов команды. Финансовое положение “Валансьена” также упорно катилось куда-то в район дна, так что Папен, в дебютном сезоне забивший приличные шестнадцать мячей, тут же попал на карандаш многих скаутов, представлявших, в том числе, “Бордо”, “Ланс”, “Лилль”, “Севилью” и “Брюгге”. Клуб Жан-Пьера был только рад продать игрока куда бы то ни было, чтобы несколько выправиться в денежном плане, так что выбор следующего пункта назначения оставался за самим футболистом. Семья форварда была против его отъезда за рубеж, однако бельгийцы были настойчивыми: уговаривать Папена приехал сам Рауль Ламбер, лучший бомбардир в истории фламандцев (270) и бронзовый призер чемпионата Европы. “Брюгге” (тогда им рулил великий Эрнст Хаппель) в конце 70-х играл в финале Кубка чемпионов, и, хоть и слил тогда “Ливерпулю” 0:1 – неудивительно, в то время почти все сливали “Ливерпулю” – запомнился Жан-Пьеру. В общем, нападающий колебался недолго, и в июле 1985-го перебрался в Бельгию, серьезно рассорившись из-за этого с отцом.

Тут оказалось, что за чемпионатом Бельгии пристально следит Анри Мишель, главный тренер сборной Франции, который, к удивлению многих, вызвал Папена (на счету 23-летнего форварда не было ни минуты в национальном первом дивизионе, что тогда считалось нонсенсом) на ЧМ-86 в Мексику. В качестве разогрева Жан-Пьер сыграл в товарищеском матче с североирландцами, который, хоть и завершился безголевой ничьей, окончательно уверил тренера, что нападающий ему явно пригодится. Мало того, порцию комплиментов Папену отвесил его кумир, сам Платини.

Дебют на первенстве имени Марадоны (история действительно циклична, если вспоминать недавно прошедший чемпионат мира в Катаре и его главное действующее лицо) у Папена вышел ударным: он стал автором единственного мяча в матче с канадцами. Правда, затем в играх с СССР и Венгрией нервы у форварда, упустившего несколько наивернейших шансов, сдали, и Мишель отправил его на лавку, выпустив лишь в матче за третье место, который французы выиграли у бельгийцев 4:2, а сам Папен, оказавшись в привычной компании, вновь забил.

А потом разгорелся скандал. Еще во время турнира к нападающему подкатили представители “Монако”, предложившие солидный контракт. Жан-Пьер, как раз хотевший перебраться в более сильный чемпионат, соглашение подмахнул, однако после турнира на сцене появился одиознейший персонаж, владелец заводов, газет, пароходов “Марселя” Бернар Тапи (хотя самое большое на тот момент частное судно у него тоже было). Этот человек, чье имя несколько десятилетий гремело по всей Франции, разбогател на воскрешении банкротящихся компаний и любил спорт: сам в свое время погонял в Формуле 1, а его велосипедная команда неплохо выступала на Тур де Франс. Гастон Деффер, мэр Марселя, попросил Бернара купить одноименный клуб, и тот согласился, со свойственной ему амбициозностью тут же решив сделать команду лучшей в стране и Европе. Для этого следовало обновить состав, и Тапи прикупил Алена Жиресса, Карла-Хайнца Ферстера, замахнувшись затем и на Папена – знающие люди были уверены, что этот форвард далеко пойдет. Бизнесмена не смутило соглашение игрока с “Монако”, он был свято уверен: деньги решают все. Жан-Пьер получил в два раза большую зарплату, а монегаски компенсацию.

Репортер, так восхитившийся “папенадой” не знал, что привычку отрабатывать удары по многу часов Папен приобрел еще в юности, и с тех пор неукоснительно ей следовал. “У меня был определенный талант забивать”, – признавался форвард, – “но без упорной работы над собой он ничего бы не стоил”. В другом интервью он отмечал, что ежедневно пробивал по воротам несколько сотен раз, так что, когда нападающий оказывался в чужой штрафной во время матча, тело реагировало само, включая доведенные до автоматизма навыки. В следующем сезоне “Марсель” выступил не слишком удачно, не добравшись даже до топ-5, хотя Жан-Пьер стал лучшим бомбардиром чемпионата (18). Это было лишь началом его впечатляющей серии. В 1989-м Тапи, не перестававший покупать все новых игроков (Клаус Аллофс, Абеди Пеле, Эрик Кантона) добился, наконец, своего: его клуб не только стал чемпионом Франции впервые за 17 лет, но и прихватил Кубок в драматичном финале против “Монако” (4:3), где Жан-Пьер отметился хет-триком. Никого, кажется не удивило, что форвард стал лучшим бомбардиром в обоих соревнованиях.

Правда, местные титулы были лишь обрамлением для главной мечты Бернара Тапи, вожделевшего Кубок чемпионов с такой страшной силой, что очередная серия закупок перед началом нового сезона сильно напоминала стиль некоторых современных клубов, которые принято называть “мешками”. Энцо Франческоли, Крис Уоддл, Мануэль Аморос (он забил “Марселю” в том самом финале Кубка – и тут же оказался в “Олимпике”), Жан Тигана, Дидье Дешам – мне продолжать? С одним из новичков, атакующим полузащитником aka вингером Кристофером Уоддлом, переехавшим во Францию из “Тоттенхэма”, у Папена возникла особая химия. Парочка смотрелась рядом довольно комично (англичанин превосходил француза сантиметров на тринадцать), но на поле творила чудеса. Сблизились они на банальной почве: никто, кроме Жан-Пьера, в “Марселе” толком не говорил по-английски, так что новичка приставили к форварду, футболисты быстро подружились, и связка заработала на ура. Несмотря на то, что их партнерство на поле продлилось всего три сезона, Папен утверждал, что Уоддл – игрок, с которым ему нравилось играть больше всего.

Уже в сезоне-1990/91 клуб Бернара под руководством опытнейшего бельгийца Гуталса был крайне близок к тому, чтобы оформить исторический “требл”. Гегемония клуба в национальном чемпионате и Папена в гонке бомбардиров продолжалась (вишенкой на торте стало уничтожение “Лиона” 7:0 с покером Жан-Пьера). Сенсационно пройдя в четвертьфинале великолепный “Милан” – не без скандала с погасшими прожекторами и техническим поражением во втором круге, хотя французы к тому моменту и так вели в счете – и уверенно сделав московский “Спартак” Романцева (тот выбил из турнира не кого-нибудь, а мадридский “Реал” с Бутрагеньо и прочими Санчесами), “Марсель” вплотную подошел к главной цели. Соперник по финалу, белградская “Црвена Звезда”, несмотря на плотно упакованный талантами состав (Просинечки, Югович, Михайлович, Панчев, Савичевич), выглядела вполне проходимой» Того же мнения, как ни странно, придерживался и тренер югославов Любко Петрович. Он тщательно проанализировал игру “Олимпика”, не нашел в ней критически слабых мест и посоветовал своим игрокам терпеливо довести игру до овертайма, а если повезет, и до серии пенальти. Повезло. Аморос свой удар смазал, все югославы были точны и белградский клуб сотворил чудо, завоевав Кубок чемпионов. Синиша Михайлович позже говорил, что это был самый уродливый финал в истории КЕЧ. Вскоре французы потеряли шансы и на “дубль”, проиграв в финале Кубка Франции “Монако”. Несмотря на это, Папен, ставший лучшим бомбардиром во всех клубных соревнованиях, в которых участвовал, завоевал по итогам года “Золотой мяч”, опередив Савичевича Панчева и Лотара Маттеуса. Он стал третьим французом (после Раймона Копа и своего кумира Платини) обладателем этой престижной награды и первым, выступавшим при этом за клуб из страны шампанского и мушкетеров. Получив Ballon d’Or, нападающий посвятил эту награду запасному вратарю “Марселя” по имени Ален Казанова, за два сезона в команде ни разу не сыгравшему в»чемпионате: “Я надолго задерживался после тренировок, чтобы практиковать удары с дальних дистанций, и каждый день в течение всех этих месяцев Ален соглашался остаться со мной и постоять в воротах. Он был нашим запасным вратарем, моим личным тренером, но прежде всего, он был моим другом, а это самое главное”.

Букет индивидуальных достижений Жан-Пьера пополнился и в следующем сезоне: лучший бомбардир страны в пятый раз подряд, лучший голеадор Кубка чемпионов, однако лыжи уже были смазаны: слухи о возможном переходе главного французского форварда под крыло “россонери” циркулировали в прессе не один месяц. В апреле 1992-го на “Велодроме” нападающий сыграл свой последний матч за “Марсель”, перед стартом которого он взял микрофон, объявил о переезде в Италию, пожелал клубу удачи и удостоился невероятных оваций вперемешку со слезами. 28-летний нападающий казался руководству “Милана” идеальной подменой Марко Ван Бастену, которого все больше беспокоило колено. Итальянцы выложили за Жан-Пьера баснословные 10.8 миллионов фунтов, обновив мировой трансферный рекорд. Учитывая, что в пересчете на наши деньги эта сумма едва бы дотянула до 35 млн долларов, можно составить себе представление, какая дичь творится с ценами на футболистов на трансферном рынке.

Дебют на Апеннинах получился для нападающего неплохим, особенно с учетом адаптации и конкуренции с Марко: двадцать голов во всех турнирах. Дежурное Скудетто Папен завоевал, однако в финале главного европейского клубного турнира, только что переименованного в Лигу чемпионов, его ждали не только бывшие одноклубники из “Марселя” и выход на замену на полчасика, но и поражение – единственный мяч в концовке первого тайма забил защитник Базиль Боли. После финального свистка нападающий отправился поздравлять бывших одноклубников и самого Тапи, широко улыбаясь при этом. Не нужно объяснять, насколько это взбесило тренерский штаб и игроков “россонери”. Пока во Франции грохотал скандал (оказалось, что Тапи, для спокойной подготовки к финалу, обеспечил своей команде чемпионство, подкупив футболистов “Валансьена”), отношения тренера “Милана” Фабио Капелло и Папена испортились окончательно. В сезоне-1993/94 миланцы умудрились оформить чемпионство, забив 36 мячей в 34 матчах. Только пять из них оказались на счету француза, не вписывавшегося в схемы Фабио и откровенно презиравшего его видение игры: “Если футбол Капелло выглядит скучным с трибун, играть в него еще хуже”.Правда, потом нападающий признавался, что поторопился с отъездом из Италии, уверяя, что мог бы дать гораздо больше чемпионату и клубу, задержись он в “Милане” еще на пару-тройку лет.

Правила УЕФА, не позволявшие заявлять на матч больше трех иностранцев, оставили Папена за бортом финала ЛЧ (сыграли Звонимир Бобан, Марсель Десайи и Савичевич), в котором “Милан” расщепил на атомы “Барселону” 4:0. Жан-Пьер мечтал сбежать из Серии А, и тут ему на помощь пришли детские воспоминания о немецком футболе, который он когда-то с таким упоением смотрел по телевизору. “Бавария” подписала форварда, который очень нравился Джованни Трапаттони.

К тому времени Папен уже наколотил 29 мячей за национальную сборную, однако ее результаты болельщиков, мягко говоря, радовали не очень. Поколение игроков, впоследствии метко прозванное “проклятым”, оказалось буфером между двумя великолепными составами, одним под предводительством Платини (золото Евро-1984, бронза ЧМ-1986), вторым за мощными скиллами Зидана (золото ЧМ-98 и Евро-2000, серебро ЧМ-2006). Между этими великолепнейшими командами уместилось немало боли, когда Франция не отобралась на два мировых первенства и чемпионат Европы. В квалификации на Евро-92 Папен наколотил девять мячей (его опередил лишь Панчев с десятью, но сборная Югославии на турнир так и не попала из-за бана). А на самом соревновании французы сыграли вничью со шведами и англичанами, слили будущим чемпионам Европы датчанам, занявшим место югославов на первенстве, и бесславно отправились домой. Папен пребывал не в лучшей форме, едва оправившись от травмы лодыжки, и, несмотря на два забитых мяча, не смог помочь своей команде пройти дальше.

Затем Францию ждала форменная катастрофа. “Синих” и без того лихорадило из-за постоянных конфликтов игроков “Марселя” и “ПСЖ”, да тут еще и отбор на ЧМ-94 банда под руководством Жерара Улье начала с левой ноги, проиграв болгарам (Стоичков, Балаков, Пенев, Костадинов – та сборная была чудо, как хороша) 0:2, зато потом пошла серия из шести побед, во многом благодаря Кантона и Папену, капитанившему в команде. Необязательная ничья со шведами и сенсационное поражение дома Израилю (!) сильно осложнили французам жизнь, и в последнем матче отбора на “Парк де Пренс” проигрывать им было нельзя. На беду Улье и его банды, противостояла им Болгария. Началось все оптимистично: связка Папен-Кантона сработала без проблем, первый отдал, второй забил, и 48 тысяч болельщиков выдохнули. Ненадолго. Всего шесть минут спустя Балаков нашел навесом Костадинова и тот сравнял счет. Хозяева поля атаковали до последнего, уставшего Папена сменил Давид Жинола, и на 90-й минуте ему представился шанс пробить штрафной с фланга. Вместо того, чтобы попытаться разыграть мяч, вингер зачем-то навесил его на одиноко стоявшего среди чужих защитников Кантона, причем сделал это настолько неточно, что снаряд подхватили гости, и через 15 секунд передач и спринтов Пенев отдал на прорвавшегося справа Костадинова, и тот мощным ударом похоронил “проклятое поколение”.

Два участника той отборочной группы, Болгария и Швеция, дошли потом до полуфинала чемпионата мира, но это вряд ли могло послужить извинением для французов. Жинола и Улье вступили в многолетний конфликт, обвиняя друг друга во всех грехах, давая провокационные интервью и даже встречаясь в суде. Папен объявил об уходе из сборной, однако Эме Жаке убедил его вернуться. Форвард забил еще один гол в товарняке с Азербайджаном и окончательно попрощался с командой в январе 1995-го, страдая от травм и неудач в Бундеслиге. Когда, много лет спустя, его спросили, какой матч он хотел бы переиграть, Папен ответил: “Франция-Болгария. И я не должен вам объяснять, почему”.

В “Баварии” у Жан-Пьера не заладилось: многочисленные повреждения оставляли его вне футбола, немецкий футбол подходил ему не очень, так что за весь сезон у нападающего набралось всего двенадцать матчей во всех турнирах, зато, благодаря очередной “папенаде”, он отхватил приз за лучший гол года – это был его единственный мяч в Бундеслиге.

Летом в Мюнхен позвонил Кантона, сообщивший, что Алекс Фергюсон был бы не прочь вновь соединить старых товарищей в “Манчестер Юнайтед”. Окрыленный (как же, любимый клуб из юности!) Жан-Пьер обратился к руководству “Баварии” с просьбой отпустить его в Англию, однако получил отказ. Мюнхенцы все еще надеялись, что француз вернется к своей лучшей форме и не собирались усиливать им потенциальных соперников по Лиге чемпионов. Следующий сезон показал, что они ошиблись: Жан-Пьер забил во всех турнирах те же три мяча, но уже в 28 матчах, завоевав при этом Кубок УЕФА. Правда, к тому времени форварду стало не до футбола.

Дочь Папена и его жены Флоренс Буэ, Эмили, родилась с ДЦП, и пара в 1996-м создала фонд Neuf de Cœur (“девять сердец”, по игровому номеру форварда), помогающий родителям детей с подобным диагнозом.

В том же году Жан-Пьер ушел из “Баварии”, стремясь вернуться во Францию, где, по его мнению, дочери было бы лучше. Он подписал контракт с “Бордо”, соперником мюнхенцев по финалу Кубка. Здесь он провел неплохой первый сезон, посредственный второй, и распрощался с профессиональным футболом через три месяца после перехода в “Генгам”, за считанные дни до своего 36-летия. Правда, угомониться на этом Жан-Пьер отказался, еще пять лет и полсотни голов отдав любительским клубам, да и будучи уже тренером несколько раз выходил на поле, забив последний мяч в 46.

На тренерском поприще больших успехов Папен не добился, и круг для 59-летнего Жан-Пьера замкнулся в ноябре прошедшего года: “Марсель”, где нападающий стал настоящей суперзвездой, объявил о его назначении на пост технического директора.Легенда вернулась на “Велодром”.